Главная / Судебная психиатрия / Частная судебная психиатрия / Сосудистые заболевания головного мозга / Судебно-психиатрическая оценка при гипертонии (частный случай)

Судебно-психиатрическая оценка при гипертонии (частный случай)


7 октября 2008

Судебно-психиатрическая оценка при гипертонии (частный случай)

Посмертная судебно-психиатрическая экспертиза гражданки М. по иску о признании завещания, оформленного 29.07.80 г., недействительна. Из показаний свидетелей в судебном заседании и медицинской документации известно, что М., 1900 г. рождения, была одинокой, проживала в собственном доме вместе со своим братом, ей принадлежала треть домовладения. С 1955 г. М. наблюдалась в поликлинике по месту жительства, с 1960 г. ей был установлен диагноз «склероз сосудов головного мозга со снижением памяти». В последующем она периодически обращалась в поликлинику с жалобами на головную боль, головокружения, пошатывание при ходьбе; неоднократно находилась на стационарном лечении в неврологическом отделении с диагнозами: «церебральный атеросклероз; ликворная гипертензия», «остаточные явления перенесенной воздушной контузии с ликворной гипертензией, осложненной атеросклерозом», «склероз сосудов головного мозга, атеросклероз». В амбулаторной карте поликлиники, записи в которой заканчиваются 1972 г., психическое состояние М. не описано. Согласно показаниям невропатолога, который наблюдал М. с 1960 г., она «путала лекарства, не могла решать какие-либо вопросы, психика ее была нарушена, отмечались грубая деменция и безволие, она ничего не помнила, ничего не знала». За 2 нед до составления завещания, 14.06.80 г., М. обращалась в отделение милиции с заявлением, что ее брат «забирает» законсервированные ею продукты из погреба, «прячет» ее документы и домовую книгу. При проверке документы и законсервированные продукты оказались на месте. М. говорила также, что ее брат «приклеивает бороду и лезет в погреб, портит консервацию».

29.07.80 г. М. составила завещание на свою часть дома и денежный вклад в пользу племянницы (ответчицы), проживающей в другом городе, но временно находившейся у М. По показаниям нотариуса, состояние здоровья М. не вызывало сомнений, М. «ответила на все вопросы». В то же время нотариус отмечает, что у М. была «какая-то тревога, она говорила, что боится оставить завещание дома». По показаниям ответчицы, у М. была «забывчивость», но в остальном она «была нормальной, обслуживала себя сама». После составления завещания ответчица увезла М. к себе, затем привезла назад по ее просьбе. М. просила ее отвезти домой, говорила, что «брат (истец) повыбивает стекла, что-то сделает с домом», он якобы «заходил к ней ночью и пугал ее», высказывала опасение, что брат убьет ее. В материалах дела имеются письма М. к ответчице, содержание которых непоследовательное, с повторениями, отрывочными, бессвязными фразами странного содержания. Так, например, она пишет: «Нас карают…», «выгоняют ехать, дядько Шурка все отнимает, мы страдаем… никто ночевать не пускает, ручку отняли».

По показаниям истца, М. с 1980 г. «стала совсем плохой, не могла зажечь плиту, спичку подносила к ручке или к центру конфорки», говорила ему, что он «напустил в дом цыган с детьми и ей негде спать, налил воду в погреб». С 1980 г. она рассказывала соседям, что брат «надевает мешок на голову, чтобы она его не узнала, и обворовывает ее». Истец отмечает также, что М. забывала выключить газ, выйдя во двор, не могла найти свой дом, спрашивала, где она живет. Показания истца о неправильном поведении и высказываниях М. («постоянно что-то выдумывала», «была как ребенок», «говорила невпопад») подтверждают некоторые соседи, а другие полностью отрицают наличие у М. каких-либо признаков слабоумия и психических расстройств.

г. М. была обследована в поликлинике и направлена в психоневрологический диспансер с предположительным диагнозом «сенильный психоз». По данным диспансерной карты, в этот же день при осмотре в психоневрологическом диспансере она была спокойна, отрицала, что брат ее «обворовывает», но утверждала, что он «портит ее вещи, белье, пачкает их». Считала, что брат «добивается наследства» и в связи с этим притесняет ее. Отмечено, что она эмоционально лабильна, вяла, память на прошлые и текущие события снижена. Диагноз: церебральный склероз с интеллектуально-мнестическим снижением, параноидный синдром?

В дальнейшем М. еще дважды была обследована психиатром (12.08.81 и 17.08.81 г.). Отмечено, что она стала «более упорядочена», «спокойна», «бредовые идеи прошли», «память снижена», «может находиться в доме престарелых». Согласно справке, М. с 21.10.81 г. до смерти (16.12.81 г.) находилась в доме-интернате с диагнозом: церебральный атеросклероз III стадии, атеросклеротический кардиосклероз. Причина смерти: хроническая сердечно-сосудистая недостаточность. По показаниям сотрудников интерната, М. они все воспринимали как «человека с нарушенной психикой», странности проявлялись в «заблужденных разговорах».

Заключение: М. страдала органическим заболеванием головного мозга в форме церебрального атеросклероза с выраженным снижением памяти, интеллекта и бредовыми идеями ущерба. Указанные психические расстройства наблюдались у М. еще до оформления ею завещания, поэтому при составлении ею завещательного распоряжения 20.07.80 г. она не могла понимать значения своих действий и руководить ими.

Комментарии закрыты.

Top

Vitaminov.net